Жизнь дана нам не для того, чтобы страдать. Не для того, чтобы мешать себе развлекаться и уж точно, не для того, чтобы тратить ее на бесконечное лечение, здоровый образ жизни, правильные поступки, и повторяющийся "день сурка". Школа - работа - дом - здоровый сон. Или, если ваш возраст перевалил за двадцать, то схема упрощается до работа - домашнее хозяйство - тихие кошмары об увольнении. Я знаю, как это происходит. И вижу прекрасно, как мои же ровесники сами себя обрекают на преждевременную старость. Не физическую конечно, морщины не приходят к ним раньше времени. И всё же, время они свое тратят не на то.
Скучные уроки, формулы по химии, что вряд ли когда-нибудь пригодятся 98% тех, кто их зубрит наизусть, поиск биссектрисы, которая максимум запомнится по какой-то странной ассоциации с "крысой", ну и конечно же, спортивные занятия. Последнее - хорошо, не спорю. Здоровье, крепкие мышцы, все дела, это правильно. Вот только насколько справедлива школьная программа, если она гребёт под одну волну всех, вне зависимости от возможностей, что может проявить тот или иной человек, и абсолютно невзирая на то, насколько унизительно ему будет не сделать того, что могут все остальные. Конечно же, я прекрасно помню, в какую пытку превращалось каждое занятие физкультурой для меня. Тренер орал, что я трачу его время, одноклассники смеялись и тыкали пальцами, когда я в очередной раз не могла перепрыгнуть через козла, а я рыдала после уроков, когда понимала, что не могу. И не в отсутствии моего желания было дело. Просто не могла, не получалось, не дано было. Так по чему же мне было скучать, когда от этой жизни я избавилась?
Оборотни - монстры, оборотнем быть нельзя, оборотень - это плохо. Да-да. Я прекрасно знаю, что думают про нас обычные люди, охотники типа Арджентов и насмотревшееся на вервольфов в фильмах население. Что они - лучше, а мы -  так, опасные чудовища. А я вот думаю, что это бессознательная зависть. Не та, которую можно осознать в себе самом и подавить, если хватит благородства, это не взгляд модной девчонки на стильную юбку, надетую на другую. Это на уровне подсознания - то, чем ты хотел бы обладать, но увы.
Только избранные. Нас не так уж много и не могу сказать, что существование удручает. Быть болезненной девчонкой, которую замечают все только в тот момент, когда хочется над кем-нибудь посмеяться, или быть здоровой, сильной, молодой и красивой девушкой, которая любому глотку разорвет, кто только надумает ее обидеть..Разве тут мог быть хоть какой-нибудь выбор?
Пошли все к чёрту с их скучными правилами. Мне всё равно. Избавившись от болезни и собственной некрасивости, я обрела уверенность в себе, и горделивость. А та злость, которую я раньше старательно прятала в себе, будучи неспособной противопоставить ее обществу, что столько времени издевалось надо  мной, наконец получила разрешение проявить себя.
Нет, имея возможность, я не стала жестокой убийцей или социопаткой. Не заманивала невинных мальчиков к себе домой, а затем не пожирала их нежную плоть. Не душила темными ночами в подворотнях первых красавиц, что с презрением всегда смотрели на меня, видя перед собой не кого-то, столь похожего на них, а нечто мерзкое, и болезненное. И все же, я отомстила им. Им всем, кто смеялся надо мной и по сотне раз просматривал видео, на котором я билась в конвульсиях. Не особенно жестоко, но вполне действенно. Стала красивой, уверенной в себе, вызывающей зависть. Злобные взгляды, что бросали на меня былые фаворитки школьных капитанов - примерно как коньяк в кофе. Придает особую пикантность. Ну, а желания парней оказаться именно со мной в паре, на любом уроке, это как . .. это как гляссе. Может и не самый любимый напиток, но порой можно выпить, если хочется чего - то сладкого.
И это стало после моего обращения. А после смерти я поняла, что жизнь и вовсе слишком ценна для того, чтобы тратить слишком много времени на школу, глупых одноклассников и однообразный график. Свобода и путешествия - вот то, что на самом деле оказалось для меня интересным.
Раньше я практически не выезжала никуда. Из-за эпилепсии не могла летать самолетами, опасалась того, что мне станет плохо в поезде, не рвалась вообще выходить из дома лишний раз, зная прекрасно, что ждёт меня далеко не в самом дружелюбном мире. После обращения, когда болезнь покинула меня, я покорно выполняла функцию послушной собачки Дерека, выполняла его приказы и раз за разом отключалась где-то на очередном задании, приложенная головой об стену, а очухивилась уже в его лофте. Но я не злюсь. Та "стая", в которой я была, на момент моей жизни до смерти стала лучшим событием. Всю жизнь одна, никому не нужна, я тогда впервые начала ощущать себя кому-то нужной, на одной волне с кем-то. И если ради этого нужно было слушать Хейла, то ценой это было вообще незаметной.
Но теперь я и не с ними. Не представляю, как живут Бойд, Айзек и Дерек, и как бы мне не было это интересно, изучением этого вопроса не занимаюсь. Вернусь в Бикон Хиллс, просто несомненно. Когда-то же нужно навестить родные места, старых приятелей и отчий дом, объявить о собственном чудесном воскрешении, и заняться обустройством собственной жизни, но пока меня все устраивает.
Ровно до той степени, когда я сильно скучаю по тем, к кому была привязана и все же, не спешу возвращаться. Надо подумать, надо понять, что дальше и проверить, какая я стала. Сильных изменений в себе не ощущаю пока конечно, но всё же, предпочла бы пока не влезать в очередные сверхъестественные разборки Бикон Хиллс. Пусть Скотт и иже с ними разбираются. А мне и без того неплохо.
- Надеемся, Вы доживете до утра… Я бросаю насмешливый взгляд на портье. Знал бы он, что говорит это настоящему оборотню, не считал бы себя пожалуй, столь устрашающим типом. Да и пожелание, надо сказать, несмотря на то, что явно отличалось от того, что я слышала в других отелях, особенного ужаса не вызвало. Ни холодка, что должен наверное в этот момент пробежать по коже, ни жуткого предчувствия, которое обычно описывается в книгах. И точно никакой траурно - ужасающей музыки, которая обычно начинает играть в этот момент  в фильмах.
- Надеюсь, что вы тоже. Показно вежливо улыбаюсь, забирая свои ключи. А что такого? Всего лишь подыграла. Ну как я могла упустить столь замечательное пожелание мне, на сон грядущий?
- У вас, наверное, много постоянных клиентов здесь бродят! Слышу тонкий голосок рядом. Очевидно женский. На долю секунды закатываю глаза, удивляясь количеству девиц повсюду, которым обязательно надо сказать что - то веселое всем подряд, даже когда их о том не просят, и поворачиваюсь к источнику звука.
Юная девушка, хрупкая фигурка, темные волосы. Под такой типаж могли бы подойти 70% женского населения планеты, я так полагаю, но эту, просто несомненно, я узнала сразу. Да и как не узнать, если я до сих пор помню, что она умеет делать хорошо две вещи - стрелять из своего арбалета, и меня раздражать.
Элиссон Арджен. Дочь охотника, внучка охотника, сама охотник. Расовый враг, который на деле таковым конечно не является, но все же и в списках особенно близких друзей никогда не числился. Я не могу сказать, что ее присутствие вызывает у меня желание выпустить когти, но она точно не была той, кого я бы жаждала сейчас видеть рядом с собой. Впрочем, точно также я не хотела бы сейчас тут видеть даже Скотта МакКола, дружка этой девицы. А ведь он мне когда - то даже чуть нравился.
Но они все - тени прошлого. Те, кто был в той жизни, еще до смерти. И пусть я не знала, действительно ли умерла или же это было каким-то выпаданием из реальности на неопределенно долгий срок, мне все же не хотелось нос к носу сталкиваться напрямую сейчас, с представителями Бикон Хиллс. Попозже быть может, но не на отдыхе же.
Отель обещал новые впечатления. Только мне почему - то казалось, что не совсем такие. Не встречу с давними знакомыми, с кем просто теоретически был минимальный шанс пересечься в столь отдаленной от Америке стране, да еще в месте, до которого добираться на такси несколько часов от аэропорта. Ну каков был шанс, что я здесь встречусь с Арджент? Вот уж действительно, неисповедимы пути одного того, кто над нами.
Взгляд у Элиссон удивлённый. Впрочем, ничего удивительного. Не знаю, видела ли она мой труп, но что я умерла, ей могло быть известно. Сколько времени прошло? Целая куча. Сколько с момента моего "оживления"? Не знаю. Как по мне, так не слишком много. А быть может, только мне так казалось, в моих бесконечных перемещениях по всему свету.
Не знаю, что мною руководило. Быть может - просто желание повидать новые места, увидеть то, что было недоступно мне раньше, ну а может - нехватка впечатлений. Именно эмоции и составляют нашу жизнь. А мне теперь всегда казалось, что жизни мало.
Что "как?" Как я оказалась жива?  Сложный вопрос. Сама не знаю, честно говоря. И моя "вторая жизнь" началась с того, что я очнулась голая, в неизвестном для меня месте, не представляя совершенно, где нахожусь, и не имея никакого представления, жива я все же, или перешла в какой-то параллельный мир для призраков. Последнее, что помнила, это то, что жизнь оставила меня. Первое, что почувствовала после того, как пробудилась - голод, как ни странно. Не знаю,  с чем связано. Хотя, пока меня не было в живых, я конечно не ела, и в том, что организм требовал подпитки, не было ничего удивительного.
Ну конечно, я тоже удивлена. И всё же, в отличии от Арджент, стараюсь "сохранить лицо", ничем не выдав своих эмоций. Просто ни к чему, я так думаю. Ну подумаешь, встретила бывшую одноклассницу где-то в другой стране, в таинственном отеле, находясь на отдыхе. Шанс того, что это может случиться, совсем небольшой,однако никакую вероятность исключать нельзя. И вот, судьба сыграла с нами забавную шутку.
Я слегка склоняю голову, с ухмылкой рассматривая Эллисон. Почти не изменилась, как мне кажется. Разве что серые тени залегли под глазами, словно она не спала всю ночь. Но это нормально, как мне кажется. Вряд ли жизнь в Бикон Хиллс после моей смерти стала спокойнее, не я же была главным злом. А значит, если не канима, то альфы. Если не альфы, то еще какая-нибудь дрянь. Вряд ли этот городок может хоть одну ночь спать спокойно. Вот только мне до этого дела теперь никакого.
- Вот и встретилиииись. .  . Говорю растянуто, немного насмешливо. Я вовсе не испытываю никакой агрессии по отношению к Арджент и все же, заключать ее в объятия сейчас было бы глупо. Я была не Лидия, с которой она постоянно таскалась. Я была той самой Эрикой, что гладила по бедру ее парня и была не прочь увести его. А некоторые моменты примирения не играют никакой существенной роли для встреч, что происходят спустя столько времени.
- Ну, пока не мертвые, к утру может быть, изменим свой социальный статус. Бросаю широкую улыбку портье. В конце концов, это именно он намекнул на ужасы, что могут преследовать нас этой ночью. Ему нравится, он улыбается в ответ. Ну надо же, какое лицемерие. Провожает буквально в последний путь и взглядом флиртует. Но не он сейчас занимает всё мое внимание.
- По-крайней мере, именно это мне здесь обещал каждый, кого я встречала. Ухмыляюсь, продолжая смотреть на Элиссон. Уверена, что после всего того, что она, как и я, видела в своей жизни, дешевые декорации под замок Дракулы  и завывания на записи, вряд ли испугают ее, но почему бы нам не подыграть общей атмосфере?
И к тому же, мне можно шутить со смертью. Все же, мы уже встречались и хотя бы знаю, что она из себя представляет. Не знаю, обрела ли бессмертие, раз уж вернулась с того света, но проверять это как - то не рвусь. Да и к чему бы,  если меня и в жизни все устраивает? Так что, мне не кажется кощунственным  говорить про собственную смерть. Я над этим насмехаюсь. Как когда-то научилась насмехаться над тем, какой была.
- Ты сюда надолго? Киваю, чтобы мои вещи подняли в номер и даю ключ, а сама не сводя взгляда, наблюдаю за тем, как у стойки регистрации оформляется Арджент. Мне нет никакой нужды продолжать наше общение, да и вообще, проводить хоть какое-то время возле неё, но было бы глупо, встретив кого-то, кому известно явно больше, чем мне, не узнать, что происходит с моей прошлой жизнью. Вроде как встретиться с тем, с кем ты дружил в первом классе, вывалить друг на друга все, что накопилось за эти годы, самого важного, естественно, а затем разбежаться, и вновь забыть друг о друге на ближайшие десять лет. Приятная и не напрягающая схема.
- И что же занесло тебя сюда? Ну, просто любопытно, можно сказать. Я не видела Эллисон давно, и много месяцев не была в Бикон Хиллс. Мы не были никогда лучшими подругами, но это вовсе не мешало мне полюбопытствовать, что же заставило Арджент остановить свой выбор на том же месте, где находилась и я. Понимаю, что случайность и все же . . . Действительно, просто любопытно. Могу позволить я себе эту маленькую вольность? Думаю, что могу. Я теперь себе все, что угодно, как мне кажется, могу позволить.

От лица вашего персонажа, под спойлер!

Это тот важный человек, ради которого я делаю все в своей жизни. Единственный родитель, который у меня остался в живых. Я бесконечно люблю тебя и горжусь быть твоим сыном. Я никогда, никогда не сомневался в тебе и всегда верил в тебя, в твою доброту и в твою невиновность. Разве способны любые психологи мира сломить веру сына в своего отца?

Мы с тобой не родня, но это не мешает мне называть тебя отцом. За то время, пока ты растил меня, в то время, как мой настоящий отец сидел в тюрьме, я привязался к тебе и очень благодарен за то, что ты принял меня как родного. Я люблю наши семейные вечера, люблю, что у нас с тобой так много общего. Ты воспитал меня и научил быть мужчиной. Во многом, благодаря тебе я стал тем, кем я являюсь сейчас. Без тебя и той теплоты, которую ты мне подарил, я мог бы вырасти и очень обозленным на этот мир.

Мы с детства знаем друг друга, ты - моя сестра и "которой у меня никогда не было" тут не уместно. По крайней мере, в это я верил с самого начала. Но после, когда мы оба выросли, многое изменилось. В мире взрослых все гораздо сложнее и запутаннее. Но знай, что я всегда буду питать к тебе нежные чувства, которые однажды, вполне возможно, превратятся в нечто большее. А пока что я стараюсь быть тем, кого ты всегда знала и на кого могла рассчитывать совершенно во всем.

Сильная, умная, красивая и иногда очень строгая. Ты совершенное чудо! А какая яркая у тебя улыбка, и как я был рад, когда впервые увидел тебя улыбающейся! Ты стала для меня настоящим другом и все время помогала мне. Конечно, я привязался к тебе. И твое пение окончательно покорило мое сердце )) Я рад, что мы работаем в одной команде, и что я всегда могу на тебя положиться. И ты так же можешь быть уверена, что я всегда помогу тебе и защищу тебя.

Друг, что бы я без тебя делал? Уж точно никогда не стал бы супергероем, а суперзлодеи никогда не получили бы свои суперзлодейские клички. У тебя уникальный ум и ты очень смышленый. Ты иногда такие гаджеты создаешь, что мы потом с трудом их уничтожить можем! Мы прекрасно ладим и понимаем друг друга и успели через многое пройти. Мне повезло, что именно ты работаешь в Старлабс. Кем бы я стал, если бы меня не окружали такие светлые и чудесные люди? Мне иногда искренне хочется тебя обнять. И не то, чтобы меня что-то останавливало.

Доктор Гаррисон. Мой самый первый учитель. Не представляю этой вселенной без вас и всех ваших коварств и злодейств. Обязательно приходите!

У нас с тобой все сложно было с самого начала. То мы ревновали друг к другу, то не воспринимали всерьез, то просто не ладили. Но я-то всегда знал, что ты отличный детектив и хороший человек. И я рад, что, в итоге, мы с тобой нашли общий язык, хотя для меня это было действительно сложно. Главное, что теперь мы с тобой друзья, и я всегда готов прийти к тебе на помощь. Мы, кстати, неплохая команда по поимке злодеев!

- Я должно быть совсем рехнулся, если согласился делать это! - Пробормотал Скотти, соскребая с разлапистого дерева пробу коры. Их пятилетняя миссия была в самом разгаре, и минимальное вмешательство в жизнь и биосферу исследуемых планет все же предполагало знакомство с местной флорой и фауной. Покидающие Энтерпрайз автоматически записывались в исследовательскую команду, которой вменялось брать пробы почвы, а иногда, и некоторые виды растений и всяких там местных насекомых. Скотти любил приговаривать, что однажды они заберут на борт одного из уникальной пары последних, способных к воспроизведению представителей вида, и лишат планету важных участников экосистемы. В худшем случае - это приведет к вымиранию нескольких классов животных, в случае не совсем паршивом - они повлияют на развитие, или, вернее, деградацию планеты. А может и наоборот. Это уже не говоря о том, что с незнакомой земли они всегда могут принести на корабль какую-нибудь неизученную наукой заразу. Монтгомери, конечно, подозревал, что глава центра по изучению инопланетных цивилизаций не только с с виду огонь-баба, но и с мозгами у нее все в порядке (по крайней мере в разговоре с ней такое впечатление складывалось), но проверять это на практике, в условиях смертельной угрозы для жизни, не очень хотелось.
- Что же, мисс я-все-знаю, вот еще одно подношение на ваш разделочный алтарь. – Проговорил инженер, упаковывая ни в чем неповинного червячка.
- Опять копаешься, осьминожка? – Вот помяни черта, он тут как тут. Она. Вид, по меньшей мере, как у покорительницы мира. И еще снова об этом... Стоило один раз неосторожно представить волынку миру, и теперь это будут припоминать до пенсии, да еще и в извращенном виде.
- Еще немного жертв во имя твоей несравненной кровожадности, завернутой в медицинский халат. – Огрызнулся Скотти, помахав перед лицом доктора Кинг собранными образцами.
– Отлично, осьминожка. – Улыбнулась женщина, принимая у Монтгомери пакетики и баночки, и удаляясь в неизвестном направлении.
- Скажи ей уже! – Кирк появился невесть откуда как чертик из табакерки, Скотти едва инфаркт не хватил. Вот способны же некоторые довести до беды, а Джеймс стоит во главе таких специалистов.
- Ты бы что ли возвещал о своем появлении, капитан. Еще парочка таких трюков, и Энтерпрайз не досчитается своего главного инженера. Что сказать?! – Нахмурился Монтгомери, продвигаясь вперед, сквозь заросли гигантского репейника или чего-то на него похожего.
- Да брось, ты еще всех переживешь! – Невозмутимо ответствовал капитан Энтерпрайза, хлопнув инженера по плечу, одновременно отбиваясь от огромных листьев. - Сказать ей о том, что она тебе нравится.
- Ты явно перебрал контрафактного алкоголя, Джеймс. Вовсе она мне не нравится. – Весь вид Скотти воплощал серьезность в последней инстанции. - И потом, не твоя ли, обремененная первостатейной златокудрой шевелюрой, персона, ухлестывала за этой садисткой?
- Хей, единственное чем я обременен, так это причитаниями Спока о необходимости следовать правилам. И я тебе не конкурент, друг мой. На меня тоже девушек хватит. Им же нравятся капитаны, ну ты понимаешь.
Кирк вещал уверенно, как и всегда, но Скотти лучше знал что к чему.
- Она тебя отшила, да? - С хитрым выражением лица спросил он, поворачиваясь к Джеймсу и снимая с его волос гусеницу.
- Меня? Как ты мог даже подумать об этом?.. - Кирк виду не подал, но в его голосе явно заговорило уныние. - Ладно. Только между нами. Она слишком принципиальная и помешанная на работе. Если бы я был неизвестным науке ползучим гадом, то понравился бы ей больше.
- Не верю, что великий Джеймс Тибериус Кирк так просто сдается! - Заявил Монтгомери, получив веткой по лицу и снова поворачиваясь к капитану. - Это... Ты где его взял? - Кирк стоял, привалившись к дереву и спокойно жевал... - Это местный банан? - С некоторой долей опаски спросил инженер. Мало ли чем может "порадовать" аборигенская флора! Не хотелось бы вернуться на Энтерпрайз без капитана, а то мало ли что подумают. - Уфпокойся, я его с корабля фсял. Не уферен, фто тут есть бананы. - Ответствовал Джеймс, добив трапезу, выкинув кожуру и проходя мимо Скотта вперед. - Что-то я не помню никакого контрафактного алкоголя, наверное, нам еще предстоит его выпить? Кстати, ты помнишь те бутылки норвежского грога, изъятые у... - Внезапно Кирк резко замолчал и остановился, Скотти не ожидавший такого развития событий, врезался в капитана. - Предупрежд... - Начал возмущаться инженер, пытаясь обойти Джеймса, но тот вцепился в рукав куртки Скотти и зашипел на него. - Заткнись! Кажется нам не сюда. - И указующий перст капитана Энтерпрайза был направлен в сторону поляны, на которую которую он и Монтгомери ныне смотрели из зарослей инопланетных джунглей. На природной сцене разыгрывалась драма жизни - несколько крупных отвратительных на вид тварей поедали нечто, когда-то определенно бывшее живым существом.
- Согласен. Уходим. - Только и мог произнести Монтгомери, чувствуя, что его передергивает от увиденного. В голове не укладывался вовсе не обед незадачливых хищников, а их внешний вид. Кто бы мог подумать, что такие красавчики обитают не только на планете его былой ссылки, но и в других отдаленных местах Галактики?! Подойти поздороваться - явно идея никудышная, и энтерпрайзовцы стали стремительно реализовывать план действий, предполагающий отступление. Как назло, то ли Скотти, то ли Кирк дав задний ход, наступили на нечто непонятное, походившее на ветку, гриб и какой-то злонравный папоротник одновременно. Раздался громкий треск. Не такой громкий, будто упало, подкошенное бурей, дерево, но отличия, право слово, были совсем незаметные. Неслабо удивившись, капитан и инженер обратили взор на поляну - не было никаких сомнений в том, что твари заметили их и нынче намеревались отведать десерт в виде парочки тщедушных людишек. Или же просто искусно разнообразить пейзаж, равномерно размазав бедняг-путешественников по ближайшим деревьям. Памятуя, что они не должны вмешиваться в естественный ход событий, Скотти все же подумал, что они еще не должны стать обедом инопланетных уродцев. Кирку пришла в голову та же мысль. Джеймс живо ощупав себя, обнаружил пропажу фазера.
- Понятия не имею как это могло произойти! - Недоуменно вытаращил глаза капитан. Зная Кирка, Скотт мог бы предположить "как", но сейчас было не до этого.
- Вряд ли это нам поможет против таких махин. - Предположил Монтгомери, выстрелив в монструозных гигантов, но даже прямое попадание не возымело должного эффекта. Зверюги лишь сильнее разозлились, продолжая надвигаться с угрожающей скоростью.
- ТВОЮ МАТЬ! - Хором выдали энтерпрайзовцы. Кирк, отличающийся отличной реакцией, особенно в условиях угрозы для жизни, резко стартанул с места в карьер, не забыв что есть силы дернуть за рукав малость обалдевшего Скотта.
- Зайдем в другой раз. - Крикнул капитан, и Монтгомери смог выдать в ответ только. - В следующей жизни, быть может. - Поторопись, иначе мы очень скоро сможем проверить это! - Уже через минуту члены корабля Энтерпрайз выделывали великолепные зигзаги, получая по морде разнообразной местной флорой, через которую только что пробивались с задорным похрустыванием, ругались на нескольких языках и старались не оборачиваться. Это вовсе не требовалось - с громогласными звуками, не похожими абсолютно ни на что, аборигенские животные острова, драпали за незадачливыми исследователями так, словно те нанесли тяжкое оскорбление одним своим видом, присутствием, сперли у них обед или совершили еще что похуже. Монтгомери абсолютно не сомневался, что Джеймс думает о том же самом в этот момент - как бы на пути не попался еще кто из команды. И в какой, мать его, стороне, они оставили Энтерпрайз?!? Не сразу, но Джеймсу удалось на бегу связаться с экипажем корабля. Проблема заключалась в том, что им нужно было остановиться, чтобы их телепортировали на борт. А как остановишься, если за тобой на крейсерской скорости мчится многотонная туша животины, которая отдаленно походит на помесь динозавра, попугая, грифона и черт знает чего еще?! Кажется, что сил бежать уже нет и вот-вот не придется придумывать как можно где-то задержаться, потому что последует неизбежное падение и, вероятно, один из преследователей просто по инерции пробежится по тебе, раздавив тебя своими лапами-колоннами в тонкую унылую лепеху. Кажется все это ровно до той поры, пока вдруг не оказывается, что вы каким-то никому неведомым макаром выбрались к реке, а бежать вдоль берега не представляется возможным - вокруг сплошь булыжники, предоставляющие великолепную возможность самоубиться и не страдать, медленно умирая в зубах неведомых чудищ. Назад путь тоже отрезан, по острым булыжникам передвигаться действительно затруднительно, а тварям они нипочем.
- Давай в воду! – То ли предлагает, то ли приказывает Кирк. У Монтгомери, увы, не находится протестующих аргументов. Очертя голову, незадачливые путешественники одновременно, словно сговорившись без слов, сигают в реку, не имея ни малейшего представления что ждет их там. Ну ничего - отрешенно думает Скотти, всплывая к поверхности, - по крайней мере, утонуть не так обидно, как быть сожранным. – А если бы я не умел плавать?! – Как бы между делом интересуется Монтгомери, на что Джеймс только качает головой и, как ни странно, улыбается! – Было бы куда хуже, если бы мы оба не умели плавать. – На удивление, в реке вовсе не так страшно, как думалось на первый взгляд - твари не рискнули следовать за ними далее, вода оказалась не ядовитой и не очень холодной, а на новых чудовищ они не наткнулись.
- Теперь может быть нам стоит подплыть к берегу и телепортироваться на корабль? - Замечает Скотт. - Зато будет, что вспомнить! - Весело заявляет Джеймс, взяв курс на берег. Но течение слишком сильное и их уносит от суши так, будто они хрупкие лодчонки в бескрайнем бущующем океане. - РАЗТУДЫЖТВОЮДВАДЦАТЬ! - Вопль Скотта прорезает это вновь ставшее приятным утро. - Водопад! - Кирк тоже замечает неотвратимо приближающийся обрыв и залихватски орет Чехову, чтобы он срочно вернул их в отчий дом. Монтгомери готов простить этому русскому разрушителю все и показать все технические трюки, которые знает, лишь бы вновь почувствовать твердую землю под ногами. Дальше все происходит слишком быстро и будто во сне. К несчастью, водопад настигает их прежде, чем бдящее щупальце трансварпного перемещения, Скотти теряет из виду капитана, а потом -  падение, и оно кажется бесконечным. Уже после того, как Монтгомери преодолел несколько метров импровизированного водного ада и чуть не пробил собственной башкой дно реки, некоторое время у него ощущение будто он еще летит. Над головой смыкается мутно-голубая толща вод, и преодолеть ее, кажется, вовсе невозможно. Из последних сил Монтгомери перебирает ногами, едва не теряя сознание, оказавшись на поверхности. Он оглядывается, но Джеймса Тибериуса Кирка поблизости не наблюдается. Последнее, что слышал инженер "наверху", перед тем, как потерять капитана из виду, был вопль "Держись, Монтгомери!". Тогда первой мыслью Скотта была "За что, черт тебя дери, держаться?!", а потом, что все действительно хреново - Джеймс никогда не называл инженера по имени, отделываясь придуманным собственной персоной прозвищем. А потом Монтгомери снова захлестнула надежда - даже в таких ситуациях Джеймс не сдается, он обязательно что-нибудь придумает. Они придумают! И теперь, не обнаружив присутствия Кирка в поле зрения, инженер чувствует подступающую панику. Издав несколько криков-бульков, Скотт набирает побольше воздуха в легкие и ныряет, намереваясь обшарить все чертово дно этого водоема, но найти капитана. После нескольких попыток, он чувствует, что в холодной воде немеют конечности и, исполненный отчаяния, всплывает и гребет к берегу.

Когда ты слуга высокопоставленного лица, да, к черту высокопоставленное лицо, если ты вообще чей-то слуга, то иногда закрадывается мысль, что судьба тебя чем-то обделила: свободным временем, личной жизнью, сном, собственным мнением... Ты каждое утро готовишь этому лицу завтрак, порой не позавтракав сам, одеваешь его, говоришь как он прекрасен сегодня - ведь эта рубашка лучше, чем когда либо, оттеняет его цвет лица и сапоги превосходно сидят на ногах, затем выслушиваешь кучу указаний, чем тебе сегодня предстоит заняться (а это, порой, такое скопище дел, что возникает необходимость раздвоиться или, еще лучше, расчетвериться), проглотить колкие замечания в твой адрес и прочие множества.. Мерлин вообще не понимал, чем руководствовался Утер, когда одарил его высокой честью быть личным слугой Артура. Наверное, он никогда не прислуживал никому сам и даже не пытался вникнуть в суть происходящего, считая этот дар - самой великолепной похвалой, которую мог заслужить простой человек, спасший жизнь богатому выскочке. Но спустя время, недолгое, к счастью, Килгарра объяснил всю соль ситуации Мерлина и теперь, хоть и без особого энтузиазма, Мерлин все же принял свой подарочек от Утера.
Как бы то ни было, жизнь - есть жизнь и с ней приходится мириться, выкручиваясь и уворачиваясь, что-то пропуская мимо ушей, а на что-то отвечая колкой взаимностью: отношения Артура и Мерлина строились именно на взаимной не симпатии. Однако Мерлин продолжал исполнять роль слуги, а Артур мирился с его криворукостью и полной безграмотностью в области моды и верховой езды. Зато он великолепно начищал сапоги и давал разумные советы, к которым принц прислушивался только со сто двадцать пятой попытки, и то, считая это собственной гениальной мыслью. Но сегодня всё изменилось, от чего Мерлин поверил в благосклонность судьбы! Мало того, что в Камелот прибывает король Баярд с многочисленной свитой для заключения  мирного договора, так еще в его свите столько прекрасных девушек, что у юного волшебника закружилась голова! Правда и Гаюс и Гвиневра были настроены скептически к его придурковатой влюбленности, но какое ему сейчас до этого дело, когда, возможно свершится его судьба? Ко всему прочему сегодня в коридоре замка он совершенно случайно столкнулся с одной из служанок (да, это его вариант однозначно), самой прекрасной девушкой, которую он когда-либо встречал. Нет, конечно и леди Моргана ему нравилась - но разве он птица ее полета? Гвиневра тоже была мила, но Мерлин относился к ней, скорее как к сестре или подруге, с которой можно было обменяться новостями, пожаловаться на Артура или просто провести вечер за приятной беседой, поскольку Гаюс предпочитал нагрузить его дополнительной работой или же какими-то старческими нужными речами, чем просто вникнуть в его проблему. Девушка была великолепна: карие глаза смотрели на него с интересом, она мило улыбалась и не кривилась, узнав, что он тоже слуга. Она была стройна и хороша собой, единственное, Мерлин бы с удовольствием снял с нее этот голубой тюрбан, под которым, как он был уверен, она скрывала шикарные темные волосы. Но, вспоминая тот костюмчик, который Артур приказал ему надеть на завтрашний пир, Мерлину оставалось лишь признать, что ее головной убор гораздо эффектнее, чем его идиотская шляпа с перьями до колен. И пока она не увидела его в таком прикиде и не передумала, волшебник решился на следующий шаг. Он не стал консультироваться ни с Гаюсом, ни с Гвен, что было бы огромной ошибкой в этой ситуации (он предвидел поджатые губы старика и его бубнеж на тему "тебе бы все развлекаться, лучше бы книгу изучил" и скептически приподнятую бровь Гвиневры с умной речью вроде: "Мерлин, они же скоро уедут обратно, неужели ты думаешь, она останется рядом с тобой?"). Конечно, этим двум гораздо виднее, как должно выглядеть человеческое счастье Мерлина и вместо разумного совета, как пригласить девушку на свидание, они бы нагрузили его чем-нибудь "физически полезным для организма". Поэтому, вооружившись скромным букетом из полевых цветов, которые он насобирал за городской стеной в поле, Эмрис отправился разыскивать незнакомку. Он знал, что король Баярд занял одно крыло и все слуги, которые не помогали на кухне, должны были концентрироваться где-то там, так что сейчас, лавируя между снующими девушками в одинаковых тюрбанах (вот откуда у Артура взялась эта дурацкая идея с колоритом Камелота), он выискивал лишь одну.

- Привет. - В правой руке за спиной он сжимал букетик, а левой пытался прихорошить взъерошенные волосы на голове, беспрестанно краснея и глупо улыбаясь. Он наконец встретил её, прижимающую к груди ворох каких-то тканей или одежды для придворных дам, сопровождающих короля. Ему было жарко, он волновался и кажется даже вспотел раза три, пока выдавил из себя приветствие. Мерлин подумал, что голос его прозвучал слишком тихо, потому что девушка посмотрела на него с долей сомнения и даже испугалась, поэтому он повторил уже громче, привлекая нежелательное внимание других слуг. - Привет!! Я - Мерлин, мы с тобой, э-э, встречались уже сегодня утром в коридоре, помнишь? Ты еще уронила вещи, а я помог тебе их поднять. - Он отчаянно надеялся, что она его не забыла, ведь какие улыбки она ему посылала, какие глаза у нее были... добрые. Ну невозможно же, что она его не помнит..Это стало бы для него ударом по самолюбию, от которого после встречи с Артуром практически ничего не осталось: он был свободным мальчиком со странностями, надеялся стать помощником придворного лекаря, собирать травы и корешки всякие в лесу, чувствуя воссоединение с природой, а вместо этого получил воссоединение с грязными носками принца и его неподражаемой способностью портить мерлиновское существование. Куда уж хуже?